Пламя костра искрами вверх, ветер поёт,
Северный люд, как дикий зверь, пляшет.
Ну, а вокруг, куда не глянь - снег или лёд,
И человек - белый шаман, с чашей.
Белый шаман несколько лет в этой тайге,
Он человек сильный, лихой, смелый.
Северный люд помнит, что в ночь как-то в реке,
Их зверолов поднял его тело.
Белый шаман год пролежал, словно мертвец,
В юрте сухой, где дух веков дышит.
Время пришло и по весне он, наконец,
Из темноты на белый свет вышел.
И горел, словно месяц на небе,
Синий змей у него на груди.
Дым костра взмыл, как белая лебедь,
Полетел в край безумной любви.
С тех самых пор жил он один в диком лесу,
И добывал здесь сам себе пищу.
Северный люд там, где стада в сопках пасут,
Как он кричал, ночью в тайге слышал.
Белый шаман сутки сидел возле огня,
И что никто видеть не мог, видел.
И что никто слышать не мог, слышал, дымя,
Стыл на лице и на руках иней.
Северный люд за много вёрст ездил к нему,
Был он для них белым лесным богом.
Ну, а в тайге, где дикий зверь, фарт был тому,
Кто его чуть, хоть за плечо трогал.
Пламя костра искрами вверх, ветер поёт,
Северный люд, как дикий зверь, пляшет.
Ну, а вокруг, куда не глянь - снег или лёд,
И человек - белый шаман, с чашей. |