|
|
| Наумов Юрий - Блюз в 1000 дней |
Отдавшим сердце рок-н-роллу |
|
Отдавшим сердце рок-н-роллу,
я посвящаю песню эту.
Простым солдатам рок-н-ролла,
которых тысячи разбросаны по свету.
Солдатам рока,
тем, что не сидят в своем гнезде,
Наперевес с гитарами скитаясь.
Солдатам рок-н-ролла,
тем что есть везде,
За исключением, разве что, Китая.
Солдатам рок-н-ролла,
отдавшим сердце рок-н-роллу.
Солдатам рок-н-ролла,
живущим в мире рок-н-ролла.
А в мире рок-н-ролла
очень жесткие законы:
Кто платит,
тот заказывает музыку.
И те, кто не выдерживает
многолетних гонок
в итоге отправляется на мусорку.
Бездарность пробивается,
таланты пропиваются,
забыв свое призвание
и старые амбиции.
Вторые номера,
что дышат лидерам в затылок,
как правило, уходят в оппозицию.
И пресловутым первым
позавидуешь едва ли, -
пробившись мыслью, сердцем и
гитарой,
они свою свободу, пусть в подвале,
променяли
на красочный, но все же серпентарий.
Бедные ребятки...
Я не умру от скромности,
но все ж я честный рокер,
Хотя ошибочно считали, что я - панк.
Я весь в игре,
игра здесь посложней чем покер,
вдобавок ко всему игра идет ва-банк.
Мои партнеры по игре -
зубастые акулы,
но до того, как они меня скушают,
Я все же эту песню допою,
Отдавшим сердце рок-н-роллу,
но не продавшим душу. |
| Когда не остается слов |
|
Что я могу еще сказать,
когда не остается слов ?
Что я могу еще сказать,
чем я могу себе помочь ?
Мне остается только
превозмочь себя, о да...
Я не достиг больших вершин, наверно
потому что мерил все на свой аршин,
Но я об этом нисколько не жалею.
Я постоянно занимался отсебятиной
Я не могу себе позволить роскошь
заниматься чем-нибудь другим -
ведь жизнь слишком коротка.
Ну а пока-что я угрюм, но не обрюзг,
я гол и все-таки по прежнему
Я - сам себе король;
Когда не остается слов,
я исполняю этот блюз,
чуть-чуть похожий на мою судьбу,
напоминающую мне порою чем-то
сумасшедший рок-н-ролл.
(Rock-n-roll, oh yeah, rock-n-roll
ну что же я могу еще сказать ?) |
| Пессимистический блюз |
|
Битые яйца учат кур.
Битые яйца учат кур, yeah...
Но млеет омлет на сковороде.
С кем это было, когда и где?
Кто отворяет ворота пришедшей беде?
Нас несколько сот, что у самого рва,
Но у нас был насос и мы качали права.
Ниппель был плох; я чуть не оглох
от грохота взорванных шин,
и воя сирен патрульных машин.
Собаки уже взяли мой след.
Собаки уже взяли мой след.
Зачем я с надеждой приобретаю
календари будущих лет,
если собаки уже взяли мой след?
Я не был подготовлен
к столкновенью со средой.
Не был подготовлен к столкновенью
с окружающей средой.
Но после дождя нас окружит четверг,
И рыбные дни один, за одним,
Навяжут мне пищу,
которую я когда-то отверг.
Но я не хочу устраниться - я есть.
И я буду давиться, но я буду есть.
И тем кто увидит меня в слезах,
Я буду врать о том,
Что это мне просто соринка
попала в глаза.
В зыбких песках темных времен
Новые списки светлых имен.
Художники будущих дней,
вы обломитесь так же как мы,
В доме со съехавшей крышей
посредине зимы.
Сплавленный лес расплавленных лет.
На сковородке тлеет омлет.
Если ты спросишь с кем это было,
Где и когда, то знай мой ответ
Это со мной, здесь, сейчас и всегда... |
| Я собрался не туда |
|
Я обманул тебя, мама
Я обманул тебя, мама, о да!
Когда-то ты меня спросила:
"Сын, куда ты собираешься?"
Я дал тебе ответ...
Но собирался не туда,
Я собрался не туда,
Я обманул тебя, мама!..
Прости меня, отец:
(Я) не оправдал твои надежды...
Прости меня, отец:
Я растоптал твои надежды!..
И я ушел за истиной, па,
А истина страшно проста:
Из бездомных щенков
Растут собаки Павлова,
И у меня теперь все шансы ей стать
Я был слепой, врывавшейся в души
Тех, кого я любил!
Был рад, когда ранил, но видит Бог,
Что я не мог, я не хотел убивать...
Мне не по силам, милая,
Служить твоей мечте:
Ты мне вложила в руки меч и ожидала со щитом,
Молилась, чтоб не на щите...
Но я вернулся изувечен...
И ни меча и ни щита...
Чтоб спеть тебе
Вот этот блюз
Простой и вечный,
Как наша боль и нищета...
Я был слепой пулей, отравленной теми,
Кто выстрелил мной...
Но верил: моя траектория - круг.
Я верил в то что я... я возвращаюсь домой...
Я обманул себя, мама!
Я обманул себя, мама, о да!...
Когда-то ты меня спросила:
"Сын! Когда же ты вернешься?"
Я дал тебе ответ...
Но вернулся не тогда,
И я вернулся не туда,
Но в этом лишь моя беда
Не правда ли, мама? |
| Рожден, чтоб играть |
|
Em7 A Em7
Мама, нет гарантий от ран
Am Em
Мама, заступившим за грань
Hm Am7
Мама, я о тех, кто рожден,
Em H7
Чтоб играть
Мама, я искал свой причал
Мама, я отчалил от тех, кто молчал
Если я сжег мосты, то прости, -
Это я сгоряча...
Мама, поколенью душевных калек
Мама, по колено моря сонных лет
Мама, я о тех, кто сидит на игле
Столько лет...
Мама, правота неимущих права
Они голые, мама,
Но у них на плечах голова
Мама, я от тех, кто не верит в слова...
Мама, жизнь - сквозь проходные дворы
Мы бежим, позабыв,что под нами обрыв
Я рожден, чтоб играть,
Кто поставил меня вне игры, мама?
Мама, для меня свет не свят
Моя жизнь - это звук,
что на тысячи ватт
Мама, разве я виноват?
(*) Почему там тепло, а у нас холода?
Почему там Клондайк, а у нас - Кулунда?
О, мама...
Почему меня тянет туда?
Против нас нынче вся королевская рать
Мама, чтобы выжить,
я вынужден врать
Что поделаешь, мама,
ведь я не хочу умирать,
У меня нет теперь никаких
гарантий от ран
Слишком поздно, мама,
Я уже - заступивший за грань
Но, мама, я рожден для того,
чтоб играть!..
|
| Сказка о Карле, Короле Рок-н-ролла |
|
Карл был добрым парнем,
и сердцем чист.
Карл был музыкант, Карл был
кларнетист.
Вдохом воздуха, выдохом звука
Жил и шел с нараспашку душой.
И если в племени мало пламени,
Карл был из немногих, кто пламенный.
Он любил свое дело и делал, веря
В то, что от этого всем хорошо.
Карл любил Клару, а Клара - краля.
Глаза как алмазы, губки - кораллы.
Сама так естественна, так натуральна,
Что с нею мораль забываешь на нет.
Но не страдала моралью Клара,
Стерильной душою Карла играла.
И как-то под утро паскудная девка
Украла у Карла кларнет.
Сонный Карл спросонок
глядел в свой лорнет,
Тщась отыскать то, чего уже нет.
Осознав значенье утраты
Карл вскричал: "Караул!"-
Но на нет суда нет.
И заплаканный Карл
шастал в ватерклозет,
Не читал от несчастья
вечерних газет,
Все курил и корил,
сам с собой говорил,
И чуть было не оказался в крейзе...
Если душно душе,
если тошно - то что ж,
На руках есть вены, под руками нож...
Но это выход на случай,
если выхода нет,
А что выхода нет - это ложь.
Если небом дан дар,
хватит сил и на то,
чтоб и этот удар,
и еще черт-те что
Пережить, и воду святую,
которой ты полон,
донести, тем кто жаждет,
кто ею пустой.
Карл рискнул пойти на эксперимент,
Карл нашел в себе силы
сменить инструмент:
влез в долги и купил "Стратокастер" -
гитару,
о которой, пожалуй, мечтает любой.
Он терзал свои пальцы, душу и мозг
Дни и ночи, но он иначе не мог,
И в итоге родил звук, в котором он
выместил всю свою боль и любовь.
Он трясину потряс,
Тем что грязь втоптал в грязь.
Он угрюмых смешил,
а погрязшим - мешал.
Взбаламутив тьму мути, он на свет
Божий из-под ветоши вытащил свет.
Рок-н-ролльная каста
расступилась пред ним,
И фанатики клялись, что видели нимб
Над его головой, но дело не в нимбе:
Он был просто несущим
насущный ответ.
Сквозь сплетение сплетен,
сквозь тину и тень,
День за днем, каждый день,
за ступенью ступень,
Карл всходил на престол
не ценой преступлений,
Не ради богатства, дарящего лень.
И хотя Карл вне сцены
был скромен как кролик,
В кулуарах его прозвали "Король",
Что с того, сто он не коронован,
Коль король рок-н-ролла -
коронная роль ?
Но жил скрытный, корыстный
проныра Кастрат, -
музыкант не удавшийся,
он во сто крат
заколачивал больше,
чем мастера,
чему был, разумеется, рад.
Он служил тем, кто лжив,
он следил тут и там,
он ходил по пятам,
он сидел по кустам,
он жил стуком ритмичным и сколотил
остояние на костях.
"Стратокастера" звуков
услышав раскат,
к Карлу завистью черной
проникся Кастрат
И под старость Кастрату
втемяшилась страсть:
Он решил "Стратокастер" украсть.
Но чужими руками он жар загребал,
от чего и ломились его погреба.
он решил нанять бьющих и грабящих, -
тех у кого только брага
и брань на губах.
И Кастрат недолго бродил по дну,
чтоб найти подонков
и сказать им: "Ну !" -
В тот же вечер окрыленного Карла
поджидала у дома урла.
Его долго пинали ногами в живот,
и если он чудом остался живой,
то виной тому Бог...
Карл поверил в Него.
Вот такие дела.
А Кастрат "Стратокастер"-то
спер неспроста:
он пытался мелодии
стричь как с куста.
Думал, дело пустяк,
но он локти кусал, -
Ведь душа у Кастрата пуста.
Сбившись с сил и сбесившись,
он струны сменил,
но гитара просто трунила над ним,
и запал вдруг пропал,
он запил и, вспылив,
он решил "Стратокастер" спалить.
И когда "Стратокастер"
несли на костер,
Карл на костылях
тащился в костел...
Его приняли там, усадили за стол,
предложили постель...
И уставший от мира
принял новый устав,
что заставил его
стать тем, кем он стал,
и теперь тонких струн
звенящая сталь
Уже пальцы не жалит, а жаль...
Все на нуль одним махом -
теперь он монах,
он махнул на все и всех послал на х...
он не ходит теперь
в полинявших штанах,
пребывая в священных стенах.
Вот только хор поет мессы а-ля
до-ля-фа-соль,
сыпля в Карловы раны
карловарскую соль.
Карл чувствует боль,
вот вся сказка о том,
как стал карликом бывший король.
А я был странник
в израненной странной стране,
где продажное "ДА"
и на нет сводят "НЕТ",
где на тысячу спящих
один, что распят
и пятьсот, что плетутся вдоль стен.
Если ты не эстет в ожиданьи конца, -
лей кастет из свинца
и налей-ка винца,
и мы выпьем с тобою
за тех, кто прибит на кресте. |
| И я пою |
|
Am ^ag#gf# D
Я не знаю,
C ^ag#gf# D
что я могу еще сказать,
F ^ag#gf# D Dm7 Am
что я могу еще отдать,
Am
помимо песен,
E7
которые пою,
Am
я пою.
Хотя никто не дал мне прав,
но я уверен, что я прав -
одно из свойств, благодаря которым мне не быть в раю.
Но я пою,
хотя порой не вижу смысл,
ведь человеческая мысль
веками тычется о то, что так и до сих пор непобедимо.
И я, пожалуй, кандидат
на то, чтоб стать одним из тех солдат,
что гибнут на войне за свет, который так необходим.
Am
Мне кажется,
E7
жизнь моя будет недолгой,
C D Dm7
но я постараюсь успеть.
И я не скажу,
что движим чувством долга,
но я попытаюсь допеть
Am
свой монотонный звук,
и свой не слишком гладкий стих.
Мне не хотелось что б он стих,
по крайней мере до тех пор,
пока не стихну я.
И злоязыкий кто
мне будет долго помнить то,
что я не пел о небесах,
и что не верил в чудеса.
Но пусть
я не спел ни одной доброй песни,
я верил, что делал добро.
Я знал, что молчание - золото,
но я предпочел серебро,
затем чтоб петь.
Я знаю, конечно же кто-то осудит,
и многого мне не простит,
Но просто я видел немало изломанных судеб,
и боль их по капле постиг.
Но я не претендую
быть выразителем идей.
Я иногда любил людей
и просто пел для них
и вряд ли я смогу отдать им что-нибудь еще. |
|