Дополнительная информация

Год выпуска: 2002

Производитель: Manchester Files

---

"Репетиция" - третий альбом легендарного музыканта Алексея Хвостенко, который вышел на Manchester Files. Как говорит Дмитрий Алексеев, менеджер и продюсер музыканта в Париже, где сейчас живет и выступает Хвост, идея этого проекта действительно родилась во время репетиции, когда в одни прием были записаны сразу три "Песни Старца". Альбом получился на удивление психоделическим: после прослушивания трудно избавиться от впечатления, что так могли играть и петь только Джим Моррисон, Джимми Хендрикс и Боб Марли, будь они живы и захоти на старости лет сколотить группу. Музыка вгоняет в транс, и невольно начинаешь верить, что Хвостенко - шаман, которому подвластны силы природы. Тому немало способствует звучание музыкальных инструментов - например, "Поэзию" открывают Андре Светлов на инструменте ГАМБРИ (марроканский бас с пеньковыми струнами), труба и что-то загадочное булькающее, по ощущениям - восточное. Как поясняет менеджер проекта Дмитрий Алексеев, "булькает" Федор Случевский на африканском инструменте санза. Все это тонко переплетается в одну мелодию, и голос Хвоста, который читает оду Поэзии, уводит слушателя куда-то ввысь, пока в эту чистоту не вторгается Хвост с дудкой казу и не ломает сначала гармонию, а потом ритм музыки. "Песня", которая звучит почти 7 минут, запоминается великолепным басовым соло, минимумом текста ("Ангелы-демоны-боль-рыба"), что, в целом, создает впечатление вспышек сознания, озарений в бреду. Учитывая качество записи и слаженную работу музыкантов (а это молодые ребята, которые приходили поиграть на так называемые "четверги" Хвостенко), трудно поверить, что все песни писались вживую, без всяких наложений. Некоторые композиции предваряют случайно зацепившиеся высказывания Хвоста, типа: "Машка, не зови пока никого к телефону", - что создает еще более интимную атмосферу. Названия песен альбома тоже подчеркивают спонтанность и непредсказуемость работы: "Песня Джамухи", "Музыка II", "1-ая Песня Старца", "2-я Песня Старца", "3-я Песня Старца", "Романс", "Поэзия", "Песня". Последняя, девятиминутная - "Катулл" - как исповедь, логическое завершение альбома: "Люблю и ненавижу / далеко стоит прохлада северного лета / проплывшей тучи выпив молоко / я пьян судьбой первого Поэта".

Manchester Files

---

"Мы выпустили Хвоста", - с достоинством сказала пресс-атташе "Бомбы-Питер". И была в ее интонации бездна сдержанной гордости за свою компанию, счастье, что не "Терем-квартетом" единым жива "Бомба", и даже угадывался подтекст: "У вас в Москве не выпустили, а мы выпустили". Реакция собеседников разнилась. Некоторые пожимали плечами и ободряюще улыбались, посчитав, что вопрос: "А кто это?" - будет не совсем уместным. Циничные молодые журналисты, пишущие в Интернете про политику, одобряли релизную политику петербургской фирмы, но потом, спровадив пресс-атташе, удивлялись: "И чего они так гордятся этим Хвостом?". Матерые рок-критики вскрикивали: "Они выпустили Хвоста!!" - и, схватив искомый диск, мчались к редакционным компьютерам, по дороге громоздя в голове сложносочиненные тезисы о гениальности Хвоста. Рецензент InterMedia, пробормотав полагающийся по этикету респект, сложил в кармане фигу, на которой было написано "ну и что?".
Прослушивание диска Алексея Хвостенко с безумным стариканом на обложке вновь показало, что я страшно далек от статуса "матерого рок-критика". Я по-прежнему настороженно отношусь к разного рода проявлениям авангарда, не выношу Псоя Короленко и раннее творчество группы "Ленинград", не считаю группу "АукцЫон" главным явлением отечественной рок-сцены и не комплексую по вышеперечисленным поводам. Будь я юной, трепетной и мечтающей о музыкальной журналистике девушкой, наверно, попытался бы все это полюбить: проводил бы ночи в жарких беседах о "Гражданской обороне" с Семеляком, подстерегал Гурьева у подъезда, носил с собой фотографию Вилли П., ходил по самым андеграундным клубам и слушал самых маргинальных музыкантов, воротил нос от слишком простого юмора "Несчастного случая" и "Бахыт-компота", употреблял вредные химические вещества, пугал внешним обликом родственников и для полноты образа богемного персонажа попробовал бы себя в лесбиянстве. К счастью, я не девочка с сомнительными культурологическими устремлениями. Мне ближе фигура андерсеновского мальчика - того самого, что указал на истинную природу нового платья короля.
К музыке альбом жильца Парижа Хвостенко имеет посредственное отношение. Это пластинка монотонных, не очень мелодичных звуков, поверх которых раздается резкий и скрипучий старческий голос. Он не поет, а провозглашает сентенции - большей частью неоригинальные. "Репетиция" интересна только для фэнов, до сих пор не понявших, что принцип "чем хуже - тем лучше" давно канул в прошлое, а хваленый авангард - не умеющие рисовать художники и не умеющие петь певцы - плетется, где ему и положено: в хвосте.

Алексей Мажаев, InterMedia